Гениальному ленинградскому рок-клавишнику Юре Степанову посвящается:
Это было давно. 29 января 1971 года. В Комарово. В приснопамятном Доме отдыха театральных работников. В последнюю декаду января после студенческой сессии сюда заезжали сливки ленинградской молодежи. Знаменитые фарцовщики Тараска Волчегурский, Мишка Фредкис и Сашка Прупес, рок-музыканты, поэты, и просто дети знаменитостей, « папины теноры», как их называли. Достать путевку было ужасно трудно, но я учился в одной группе с прекрасным рок-барабанщиком Тимой Александровым, сыном Бена Николаевича Бенцианова, и Бен делал нам путевки.
По ночам питерские рок-клавишники Юра Француз, Саша Розенбаум, Юра Степанов, Миша Марский и ваш покорный слуга устраивали в кинозале соревнование на лучшее исполнение песен Битлз. Председателями жюри по очереди были Коля Васин и Давид Голощекин. Игрались, как правило, клавишные проигрыши из знаменитых песен “Lady Madonna”, “Lovely Rita”, “In My Life” и других шедевров. Коля Васин ловил кайф от всех песен, а Давид Семенович, бывало, морщился от явной лажи и, иногда, прорывался на сцену, чтобы показать, как надо играть тот или иной пассаж Джорджа Мартина или Пола. В ту ночь победил Юра Степанов. Он так сыграл проигрыш из Lovely Rita, что Васин обнял его при всех и закричал “Старик, ты велик!” Юрка играл тогда в знаменитой группе Жени Драпкина “Синяя Птица”. Потом Степанов перешел в “Мифы”, а потом, через фиктивный брак свалил из СССР в Англию.
В 1995 году я по делам приехал в Лондон и там, совершенно случайно столкнулся лицом к лицу с Мишей Марским, бывшим клавишником Санкт-Петербурга, ныне гражданином США. Мы решили продлить удовольствие и позвонили Юре Степанову. Юрка тогда вел в лондонском клубе Maxie’s программы русского рока и регулярно приглашал то Маргулиса, то Макаревича, то вокалиста Арсенала Мехи Бади. Из Челси Степанов переехал в богемный Блумсбери. На втором этаже террасного дома жил сам Юрка, на первом у него была крошечная студия грамзаписи. Там писались почти все русские рок-музыканты начала девяностых. Мы играли на фоно, пили пиво, курили Бенсон и Хеджес, а потом Степанов послал нас в ближайший магазин за добавкой. Надо сказать, что я давно знал Юрку и особенности его мрачного юмора. Когда мы вернулись, нагрузившись пивом и сэндвичами, Степанов сидел за пианино и одним пальцем наигрывал ужасно популярную тогда песню Пола “Hope of Deliverance”. “Жалко, что вы опоздали” – сказал он со своим ленивым питерским прононсом – "Пол ушел уже!” У Марского из пакета вывалились банки с пивом. “Какой Пол?” “Ну, Маккартни, какой еще.” Мы Степанова чуть не убили тогда. Интеллигент Марский все время повторял Твардовского: “Не спала жена, встречает: Где ты, как? Душа горит... Да у Леннона за чаем засиделся, говорит." Скоро у Юры Степанова – день рождения и он наверно играет на белом пианино “Martha My Dear”, а вокруг него сидят маленькие ангелы и внимательно слушают…
